Саенко Евгения

В этой связи нельзя не высказать одну гипотезу, вполне вписываю­щуюся в круг идей книги. В целом Земля есть определенная иерархи­чески построенная совокупность процессов различной степени сложности. Так, химические процессы содержат в себе физические, но, в свою оче­редь, входят в биохимические. В природе травоядные поедают раститель­ную пищу, чтобы стать пищей хищников Человек питается и растения­ми, и животными. Поскольку каждый вид пищи есть не что иное, как вид аккумуляции солнечной энергии, то возникает вопрос" какую пищу и для каких дальнейших уровней поставляет человек? Логично предпо­ложить, что он может поставлять еще более сложный энергетический продукт—психологическую энергию Она может иметь разное качество: низкое, более близкое к рудиментарным живым организмам, энергия этого типа примитивна  и  большей частью отрицательна,  поскольку  связана со страхом, стрессами к другими отрицательными эмоциями, энер­гетически обеспечивающими биологическое выживание.

С появлением человечества возрастает объем энергии более высокого качества, порождаемой позитивными социальными эмоциями—любовью, альтруизмом, творческим вдохновением, религиозным экстазом. Этой энер­гии требуется меньше, ибо она лучшего качества. Но в том случае, когда ее не хватает, растет потребность в полуфабрикате—примитивной энер­гии. Иными словами, спотребитель» питается обоими видами и от чело­вечества тоже зависит: будет ли оно выполнять свою функцию более качественно и с меньшими усилиями или менее качественно и с большими потерями в виде всех тех трагедий, свидетелями а участниками которых мы все являемся.

Вопрос только в одном. Сколько еще времени у нас остается, чтобы доказать свое предназначение? Тут нельзя не привести еще один пример из экологии. В озере под воздействием химических стоков начинает раз­множаться вид водорослей, губящих все остальные виды живых орга­низмов. Каждые сутки масса водорослей удваивается, и через 30 дней она должна полностью закрыть поверхность озера Но накануне этого рокового 30-го дня поверхность озера еще наполовину чиста1 Насколько мы приблизились к этой черте, мы не знаем, но важно понять одно— мы недалеко от нее!

Книга А. Минделла обостряет это чувство и хотя бы поэтому пред­ставляет собой поучительное (но не поучающее) чтение.

Разумеется, настроившись суперкритически, можно было бы найти в ней и слабости, и недоработки. Это может сделать каждый читатель в соответствии со степенью критицизма, развитого долгими традициями ниспровержения всего того, что не вписывается в прокрустово ложе вульгарно-материалистической теории.

В заключение нельзя не выразить глубокую признательность А Мин-деллу за практически безвозмездное согласие издать книгу в русском переводе почти одновременно с ее выходом в США на английском языке Это еще один пример действительного существования синхронич­ности (см Словарь).

П. ШИХИРЕВ,
зав. лабораторией психологии межгрупповых отношений
Института психологии Российской академии наук

---

Часть   I. ТЕОРИЯ  И МЕТОДЫ

Глава   1. ЦЕНТР ЦИКЛОНА

Принцип глубокой демократии описывает навыки и мето­ды работы с возникающей в нашем мире ситуацией, когда на планете с тысячами языков и религий больше знают о том, как запускать к другим мирам космические корабли, чем о том, как сосуществовать друг с другом.

Вступая в XXI век, мы еще не соединили политику, пси­хологию и физику. Отдельно существуют теории поля, мето­ды работы с индивидами и группами. Настало время созда­ния метода в мировом масштабе, использующего как науч­ное знание, так и духовные традиции, но не ограничивающе­гося только ими. Для того, чтобы улучшить этот мир, необ­ходимо разработать новый метод, который соединяет все предыдущие, успешно действует в реальном мире и соответ­ствует духу времени, в котором мы живем.

Физику вещества и психологию человека мы знаем луч­ше, чем дух времени. Каков он—дух нашего времени? Тира­ния или гражданские права, бесплотный межгалактический призрак или новые архетипы, возникающие в нашем созна­нии? Можем ли мы познать этот дух и использовать его для того, чтобы понять, что происходит на фондовой бирже, предсказывать будущие конфликты или землетрясения?

Наш интерес к этим вопросам будет определять эффек­тивность разрабатываемого нами метода мирового процесса.

История написания этой книги может в какой-то степени объяснить ее характер. Изучив основы физической науки и психологии Юнга, создав психологию группового процесса, опирающуюся на собственное понимание осознаваемых и не­осознаваемых процессов, развивающихся в личностях и груп­пах, я по приглашениям, поступившим из многих стран, пре­подавал и работал с этими проблемами. По ходу этой ра­боты мы с Эми (Жена и помощник А. Минделла) столкнулись с множеством явлений, которые, казалось, на первый взгляд, не поддавались анализу в системе наших знаний. Был ли наш метод, ориентированный на процесс, межкультурным? Можно ли было ограничи­ваться названием «психология» для нашей работы?

Я стремился работать лучше с внешне неразрешимыми конфликтами в Кейптауне, с проявлениями любой ненависти в Йоханнесбурге, с антисемитизмом в Израиле, знахарями в Кении и уличными проблемами и религиозным экстазом в Бомбее. Я чувствовал, что моим новым клиентом стано­вился весь мир. Я хотел глубоко изучить чувствительность японцев к реакции группы, наркоманию и проблемы улиц Портленда, стихийные конфликты в Сан-Франциско, орга­низационный спад разоряющихся предприятий, возрождение общественного энтузиазма в Варшаве, Праге и Москве, кон­фликты между мужчинами и женщинами во всем мире. Однако, я убедился в том, что навыки метода мирового процесса, которые я разработал, действовали только тогда, когда мы сами достигали внутреннего мира, а об этом мире намного легче рассуждать, чем добраться до него в океане насилия и конфликтов.

Я пришел к выводу, что наивно разрабатывать метод ми­рового процесса, исходя из того, что сам лидер, отвечающий за этот процесс, внутренне устойчив. Консультанты процес­са, инструкторы группы, администраторы предприятия, пси­хологи, политики и преподаватели редко пребывают в нор­мальном или нейтральном состояниях сознания. Другими словами, метод мирового процесса не должен ограничивать­ся только внутренним миром или теми внешними ситуация­ми, которые близки к равновесию. Мы должны совершенст­вовать навыки работы с мировым процессом, а также обу­чаться особым качествам, необходимым лидеру, которые позволяют применять их в любых ситуациях. Я называю эти особые качества лидера «глубокой демократией».
Так, художник должен сначала овладеть приемами ра­боты кистью и красками, хотя, в конечном итоге, только какие-то особые эмоциональные его свойства позволяют ему стать подлинным талантом. Метод мирового процесса может точно так же помочь лишь при наличии установки на глу­бокую демократию, эмоциональное чувство веры в неотъем­лемую ценность как нашего «я», так и всех других людей в окружающем нас мире.

Глубокая демократия—это проблема личного и группово­го развития, сострадания и осознания Если метод мирового процесса—это совокупность средств, которые постоянно дол­жны обновляться по мере того, как мы лучше познаем нашу планету, то глубокая демократия—это чувство вне времени. Его можно обнаружить в вековых духовных традициях, осо­бенно в боевых искусствах, даосизме и дзэн-буддизме. Это чувство нашей ответственности за то, в какой степени мы следуем за потоком жизни, уважаем судьбу, энергию, Дао или Ци, и за нашу роль в со-творении истории. Глубокая демократия—это осознание того, что мир для нас—это место, где мы должны полностью раскрыть свое «я».

Таким образом, глубокая демократия—это очень важное стремление, стоящее за любой попыткой работать в нашем мире. Это особое чувство вполне может быть результатом психологического роста, но как и любого другого духовного качества, одной глубокой демократии недостаточно в работе с мировыми ситуациями. Точно так же, современные средст­ва мирового процесса становятся бессмысленными, когда попадают в руки людей, не имеющих необходимого внутрен­него развития. Это чувство можно развить везде. Чтобы мы ни делали—убираемся дома, едем на работу, управляем предприятием, занимаемся политикой или строительством, учимся или пишем, кажется, что мы живем в этом мире, как в огромном семинаре, лаборатории, испытывающих на проч­ность нашу способность стать цельными людьми.

Принципы глубокой демократии основаны на тех древних психологических и философских воззрениях, в которых гло­бальные методы применяются для решения личностных про­блем. Это может быть любая форма физической работы, помогающая нам понять наши чувства и поведение как проявление духа, ищущего своего выражения. В то же время это—работа такого воображения, которое осознает, что его образы принадлежат не только нам лично. Глубокая демо­кратия—это и работа над взаимоотношениями, когда мы осознаем, что отношения с друзьями и семьей—это также и мировая проблема. Это и работа с группами, когда мы заме­чаем, насколько групповые и политические конфликты свя­заны с духом нашего времени и непостижимостью природы.

Сегодня мировые проблемы и политика—это удел не только богатых и образованных людей, так же как развити­ем организации занимаются не только бизнесмены. На на­шей маленькой волшебной планете ее состоянием уже не могут управлять только ученые, политики, священники или знахари. Это—задача каждого на ней живущего человека. Созрело время для выработки метода мирового процесса, который не отрывает больше трансперсональный опыт от земной реальности, духовную службу от политической деятельности,  восточную  отрешенность  от  западного рациона­лизма, или политику от психологии.
Мой научный опыт, начавшись с физики и психологии Юнга, теперь обогатился множеством экспериментов с бур­ными и обширными процессами в группах. Я работал в организациях как с очень жесткой, так и с достаточно аморфной структурой. У меня имеется опыт работы с меж­дународным бизнесом и расовыми конфликтами во многих горячих точках планеты. Но никакая степень личного опыта не является достаточной для предмета нашего обсуждения.

Организационное развитие сегодня—это способ помочь груп­пам измениться, изучая взаимодействие между межличност­ными и групповыми проблемами, между физическими и фи­нансовыми условиями и глобальными ситуациями. Однако, и в древности наши короли и королевы тоже понимали, что для управления народами они нуждаются в священниках и целителях. Другими славами, нам сегодня не меньше, чем высокая технология, квантовая физика и политика необхо­димы внутренняя работа, осознание реальности и знание о духе нашего времени.

Личная ответственность

Если мир—это сплав объективного и субъективного, то работа в мировом масштабе с внешней реальностью должна начинаться с наших внутренних переживаний этой реаль­ности. Это можно представить себе таким образом. Если из-под камня, лежащего на краю скалы, обвалится почва, он обязательно упадет со скалы под действием силы тяжести. Однако, если человек почувствует, что земля уходит из-под ног, когда он стоит на краю той же самой пропасти, у него еще, в отличие от этого камня, есть выбор. Почувствовав это, он может сделать выбор—упасть под действием этой силы или противостоять ей, зацепившись за край скалы, чтобы спастись.

Многие из нас ведут себя как камни. Мы слишком бес­сознательно позволяем планетарным силам тянуть и толкать нас. Лишь изредка мы внутренне осознаем влияние этих сил и возможность работать с ними или против них. Так как само человечество балансирует на краю пропасти, можно задать себе вопрос: вдохновит ли нас эта мировая «гравитация» на то, чтобы мы заметили ее и не упали, а смогли удержаться? Мне кажется, что каждый из нас отвечает за то, чтобы за­метить,   как   различные  материальные   и   физические   силы влияют на наши внутренние переживания и окружающий нас мир и сознательно отреагировать на них. Только тогда мы сможем полноценно участвовать в истории и способство­вать изменению эпохи, в которой живем. Эта книга—о на­шей ограниченной возможности сотворить вселенную, в ко­торой мы живем.

Принцип глубокой демократии в применении к методам мирового процесса—это новая наука, где исторические корни тесно переплелись с идеями современных наук и профессий. Силы, которые на нас обрушиваются, частично описываются в физике, геологии и психологии. Но так как современный мир—это еще и человеческие взаимоотношения, группы, го­рода, нации и международные события, то предмет нашего обсуждения переплетается с проблемами динамики семьи и групповой психологии, а также политики и организационного развития. Кроме того, так как наша планета ведет себя во многом подобно огромному живому существу, метод мирово­го процесса должен включать также мифологию и религию. Для того чтобы этот метод работал, мы должны возродить некоторые из наших древних родовых способностей, которые грозит затопить космополитизм нашей жизни. Знание таких наук как политика, психология, физика и парапсихология может нас разъединить и даже погубить, если оно не сольет­ся воедино в новом методе мирового процесса.
Некоторые глобальные теории и представления, стоящие за попытками организовать группы, предлагают начинать работу с людьми, находящимися в нормальных состояниях сознания. Все другое с точки зрения этих теорий зло и хао­тично. Напротив, установка на глубокую демократию при­зывает к развитию метода, который имеет дело с каждым человеком, даже если он находится в агрессивном или не­определенном состоянии, т. е. в весьма частых состояниях. Я знаю по своему опыту, что человеческие события, кажу­щиеся на первый взгляд случайными, всегда развиваются целесообразно, на основе упорядоченных и предсказуемых параметров. Бурные периоды радикальных перемен или да­же революций полны потенциального смысла и порядка. Ситуации, возникающие в больших группах, во многом схо­жи с личными проблемами. Физические и психические болез­ни, нарушение взаимоотношений, на самом деле хорошо структурированы. Знание того, как обнаружить и развернуть эти паттерны, приводит к чувству глубокой демократии, по­кою, к центру, сохраняющему неподвижность в самой гуще глобального циклона.

Применение метода мирового процесса в обстановке враждебности или дикости основано на знании скрытых па­раметров, которое может даже отъявленного пессимиста сделать оптимистом в отношении того, что ждет наш мир в будущем. Я приведу много примеров, показывающих, что мир ведет себя словно поле, моделируемое основными тен­денциями развития. Этот мир везде и повсюду. Он здесь и сейчас в своем единстве, всякий раз, когда мы о нем лишь только подумали. Этот мир—ты и я, любой в любое время. Он проявляется в фантазиях и физических страданиях, во взаимоотношениях в группах, в окружающей среде. Он про­является через оттенки, порождаемые им в наших чувствах, когда мы находимся в определенной местности.

Идеи процесса

Подход к глобальной ситуации, ориентированный на про­цесс, состоит в том, что в мире возникают именно те пробле­мы, которые мы должны решать. Именно они необходимы нам для нашего роста, и только мы способны решить их. Вмешательство правительства через своих лидеров не при­несет плодов, если каждый из нас не будет думать о том, чтобы лично осознать ситуацию и сотрудничать с другими.

Центральным элементом всех применений метода миро­вого процесса является основная концепция природы, со­гласно которой поток даже болезненных или тяжелых собы­тий таких, как болезнь, психоз или негативизм, может ока­заться полезным, если мы исправно следуем ему, с состра­данием и знанием. Именно такую установку на процесс имеет в виду Кейдо Фукушима, мастер дзэн-буддизма из монастыря Тофокуджи в Киото, когда говорит: «Каждый день прекрасен». Каждый день может принести пользу, если мы встречаем его как своего учителя. Тогда возникает «Не-Сознание» или более точно—свободный разум, творческий разум, который способен изменяться вместе со сменой вре­мен года.

Мой первоначальный оптимизм в отношении возможности применения древних принципов глубокой демократии к со­временным проблемам мирового процесса был подорван той косностью, с которой я сталкивался в официальных кругах всего мира. Явные и неявные кодексы социального поведе­ния, застывшие традиции, правила и просто власть органи­зационных структур всегда, казалось, блокировали инфор­мацию о конфликтах и возможное согласование различных точек зрения. Более того, неравномерное распределение бо­гатств, материальных и информационных ресурсов делает идею гармонии, мира и социального здоровья почти нереали­стичной Американской мечтой.

Эти трудности заставили меня во многом усомниться и переосмыслить собственные предположения, теории и методы. Теперь-то я понимаю, что развитие установки глубокой де­мократии и использования методов мирового процесса мож­но требовать лишь от нескольких человек на сотню. Любое другое предположение в данный момент исторического раз­вития кажется нереальным. Таким образом, эта книга дале­ка от предположения, что партнеры в конфликте должны проявлять одинаковые способности или умение или что они должны хотя бы признать наличие конфликта или метод работы с ним. Методы, описываемые в этой книге, не тре­буют одинаковых общепринятых социальных, культурных, материальных или политических условий для своего приме­нения.

Когда я начинал писать эту книгу, меня постоянно одо­левали следующие вопросы:

• «Какие навыки необходимы для применения метода ми­рового процесса?»
• «Как научиться сердечному и разумному поведению, не­обходимому для такой работы?»
• «Могут ли мои идеи быть использованы моими друзьями в Южной Африке, Японии и Индии, а также в России, Евро­пе и США?»
• «Достаточно ли я подготовлен к написанию этой книги?» Все эти вопросы беспокоили меня, по мере того, как я ста­рался сделать свою работу полезной для читателей в Най­роби—как и в Сан-Франциско, в Токио—как и в Москве.

В своей предыдущей книге по глобальным проблемам «Год первый» я пытался связать идеи современной физики с культурными мифами о глобальных полях во всем мире. Принцип глубокой демократии частично основан на резуль­татах книги «Год первый» и дополняет ее с акцентом на том, как взаимодействовать с глобальным полем. Здесь вы най­дете теорию, материал о работе с собой, тренировочные упражнения и практические примеры Это своего рода руко­водство по работе с глобальным процессом. Книга состоит из четырех частей.

Часть 1. Теория и методы. Здесь рассматриваются основные концепции поля.

Часть 2. Мета-навыки лидерства. Здесь излагаются основы личностного развития, необхо­димого для работы с мировым процессом.

Часть 3. Глобальная работа. Здесь обсуждаются проблемы общемирового значения: политика, клановость и расизм, насилие на улицах, бедность и сексизм. Описывается опыт работы в США, Европе, Из­раиле, Японии, Восточной и Южной Африке.

Часть 4. Возможная вселенная. Здесь обсуждается связь между физикой и знанием, по­казывается, каким образом последнее может предотвратить временное и глобальное разрушение.

Читатель найдет в ней проверенные, применимые в раз­личных культурах методы разрешения конфликтов, их опи­сания, ограничения и рекомендации для применения в орга­низациях, в массовых общественных процессах. Глубокая демократия предлагает также политическую платформу, основанную на нашем стремлении к знанию, на заинтересо­ванности в личном росте и на любви к ближнему.

Глава   2. ТЕОРИЯ ПОЛЯ

Сначала я собирался просто написать «практическое ру­ководство», описывающее методы работы в ситуациях, воз­никающих в малых и больших группах. Потом, однако, я понял, что не смогу сделать этого, если не буду учитывать сверхъестественной и загадочной природы групповых полей, пронизывающих мир, в котором мы живем.